Почему топ-менеджер корпорации стал директором школы и чем это закончилось
Восемь успешных выпускников МФТИ с высокой целью открыли инновационную школу на исторической родине — в Армении. Построили в Ереване комплекс зданий необычной архитектуры, где, например, можно прокатиться с ветерком по трубе с этажа на этаж. Вся концепция крутится вокруг создания сообщества. Все хорошо, но директора для реализации идей найти не удавалось аж два года. Потому отцы-основатели выбрали на эту должность человека из своих рядов. Так Арам Пахчанян из топ-менеджера корпорации ABBYY переквалифицировался в управляющего образовательным проектом.
О чувстве долга и мечтах
О том, что директор должен быть прежде всего учителем
О ледоколе для образования
О том, что поменяется после пандемии
О монополии на формирование личности
О связи религии и физики
О вложениях в архитектуру
О здоровье сообщества
О чувстве долга и мечтах
После учебы в МФТИ многие из нас, молодых ребят, пошли в бизнес. Я вместе с Давидом Яном оказался у истоков ABBYY — международной компании, занимающейся интеллектуальной обработкой информации, цифровым распознаванием текстов и лингвистикой. Например, в России мы автоматизировали процесс ЕГЭ — от сканирования бланков, верификации данных до обработки результатов.
Прекрасное образование, отличные друзья, замечательный бизнес. Что еще можно пожелать? Но но мы захотели дать шанс на успех следующим поколениям. Поэтому в 2006 году из наших личных средств был создан фонд «Айб», а спустя пять лет открылась одноименная школа.
Мы два года искали директора, но никак не могли найти. Что делать? Нас, кто занялся благотворительным проектом, восемь человек. Жребий бросать не стали, а оценили шансы каждого стать хорошим руководителем школы. В результате сочли, что у меня качеств для этой работы больше. Отказаться было нельзя, как от повестки в армию.
Я прекратил свою ежедневную работу в компании (принимаю участие только в публичной деятельности компании), переехал в Ереван и стал руководить школой «Айб». Причем, последние годы даже и свою зарплату отдаю на развитие проекта, то есть для меня это практически волонтерство.
О том, что директор должен быть прежде всего учителем
Первые три года я вряд ли был хорошим руководителем. Когда пришел на должность директора школы, реально недооценивал сложность этой профессии. Опыт управления в бизнесе, когда у меня было достаточно большое подразделение и сотни сотрудников, не только не помогал, но иногда даже мешал.
Управление школой — это совершенно другой уровень сложности, я совершал какие-то простейшие ошибки и не слушал советы, потому что был самонадеянным менеджером.
Чтобы стать хорошим директором школы, нужно обязательно быть учителем.В какой-то момент я начал преподавать навыки мышления и физику, и мне многие вещи открылись совершенно с другой стороны. Надо обязательно быть внутри образовательного процесса, чтобы твои управленческие решения работали эффективно.
В бизнесе я привык брать ответственность на себя, даже, можно сказать, полюбил это делать. В школе же мне в конечном итоге удалось реализовать то, что называют «распределенное лидерство». Ровно наоборот — больше ответственности перекладывается на людей и меньше на себя. Директор не может отвечать за всё, он должен добиться в конечном итоге, чтобы каждый учитель понимал, что и на нем лежит ответственность за цели образования, за всю школу. Важно, чтобы каждый педагог имел значительную свободу при принятии решений и из всех результатов этих действий складывался общий результат школы. Благодаря этому, я думаю, мы смогли многого добиться.
О ледоколе для образования
Миссия «Айб» — быть не просто хорошей школой, но и центром изменений в образовании на уровне страны и мира. У нее функция ледокола, что, увы, часто приводит к конфликтам с окружающей средой, привычными стереотипами. Все время рвешься вперед, поэтому становится сложно держать статус кво с госорганами, выполнять жесткие инструкции. Приходится преодолевать сопротивление, убеждать в правильности каждого шага.
Традиционная школа, построенная на идеях Коменского по прусской модели, хорошо справилась с массовой неграмотностью, но тем странам, которые ее преодолели, нужно думать о совершенно другом образовании. Важно ставить цели в соответствии с современной постиндустриальной экономикой, в которой приоритет — личностные качества людей, их уникальность, умение необычно мыслить, а не просто стандартный продукт, измеренный экзаменами.
В обычной школе люди используют выбранный однажды подход: все работает, ну и отлично. Зачем что-то менять?
Мы постоянно внедряем что-то новое. Только учителя научились делать одно, мы тут же говорим — давайте делать другое.
Наша школа фактически творческая лаборатория: хотим превзойти сложившуюся культуру и педагогику. Совместно с Кембриджским университетом мы создали с нуля армяноязычную образовательную систему — Араратский бакалавриат. Все учебные программы были апробированы и внедрены, разработана форма национальных экзаменов. Проект был ориентирован на всю страну, работали в партнерстве с государством, но, к сожалению, после смены руководства министерства образования единственными, кто ее использует, остались только мы.
В Армении — 12-летка, у нас два последних года школьники под руководством наставников пестуют свои проекты, которые преследуют реальные, а не учебные цели. Это такой маленький акселератор, где есть место и бизнесу, и социально-значимым инициативам. Ребята сначала формируют клубы по направлениям, потом предлагают общую или личную идею. Далее проходит питч (публичная презентация), на который приглашаются и представители государства, и предприниматели, готовые делать вложения. Обсуждаем проект, отправляем додумывать, а если идея принимается, помогаем с финансированием. Например, сейчас у одной школьной команды есть патент на изобретение биоразлагаемого пластика. В этом году должны были выйти уже на первую производственную линию, но, к сожалению, из-за карантина сроки отодвинулись.
О том, что поменяется после пандемии
Когда мы увидели, что происходит в Китае, сразу начали готовиться сначала организационно, а потом и технически к тому, чтобы полностью перейти на удаленное обучение. В день, когда все школы в Армении официально были закрыты, «Айб» была уже в онлайне. Поэтому мы не потеряли ни дня и достигли большинства, если не всех, учебных целей. Мы в восторге от многих вещей и точно не вернемся к классическому формату образования: будем совмещать живое общение и работу в режиме удаленки.
Планируется смешанный формат, в котором дистанционное обучение будет играть важную роль, особенно для детей старшего возраста, способных работать самостоятельно. Для начальной школы все равно нужно много поддержки со стороны педагогов.
В этом условно дистанционном формате детям не обязательно находиться именно дома. Они могут быть в школе, но не должны собираться в классной комнате, а выбирают для учебы любое удобное помещение.
Вообще класс — не самое лучшее место для погружения, потому что там всегда что-то отвлекает, возникает проблема поведения.
При этом домашние задания уже в средней школе плохо работают, потому что ребенок остается один на один со сложными вещами, не справляется, а помощи нет. Если ты сидишь с ноутбуком, находишься на связи и решаешь задачу под руководством учителя онлайн, — это очень эффективный формат обучения.
В «Айбе» никогда не было звонков, но раньше мы все равно были вынуждены привязываться к логике, что на перемене становится шумно, нормально не позанимаешься. Сейчас, когда дети будут работать в том числе распределенно, можно сделать более гибкими как расписание, так и вообще работу внутри учебной группы.
Школа, безусловно, остается важным местом, где есть ритм образовательного процесса. Иначе дети не могут управлять своим временем самостоятельно и теряют контроль над своей производительностью. Соблюдая ритм, можно дать больше свободы действий. Не обязательно постоянно требовать, чтобы ученики бегали из класса в класс, садились, смотрели в глаза педагогу и ждали поручений. Это уже давно устарело.
О монополии на формирование личности
Мы не считаем, что школа служит цели подготовки детей по предметам. Главное — формирование полноценной личности, у которой есть ценности. Подчеркну, что эти человеческие ценности реальны, а не декларативны только тогда, когда они в этом человеке живут и он хочет вместе с ними двигаться дальше по жизни.
Безусловно, ребенок в первую очередь должен учиться каким-то вещам, потому что это помогает правильному формированию мозга. В более позднем возрасте чему-то в принципе уже невозможно научить. Но у школы нет теперь полной монополии на знания, человек должен продолжать учиться всю свою жизнь. Зато у школы осталась монополия на формирование личности. После восемнадцати лет личность полностью сформирована и изменить в ней что-то намного сложнее.
В нашей миссии восемь категорий, вполне практичных и понятных детям, вокруг которых построена учебная программа. Это стремление к познанию и созиданию, открытость, чуткость, предприимчивость, сбалансированность, благомыслие и заботливость.
По моему глубокому убеждению, вся суть педагогики в соблюдении правильного баланса ответственности и свободы.
В школе происходит процесс взращивании личности, которая учится брать на себя ответственность и принимать решения. Мы даем постепенно ребенку больше свободы для принятия решений, что приводит к свободе действий.
Весь процесс в нашей школе выстроен вокруг того, что ответственность означает доверие. Мы тебе доверяем — ты не должен обманывать. Самое плохое, за что мы можем достаточно серьезно наказать нашего ученика, — это ложь.
О связи религии и физики
Школа у нас светская, но при этом мы исходим из того, что нельзя быть частью культуры, игнорируя её корни. Армянская культура абсолютно христианская. Поэтому мы не проходим мимо факта, что все исторические ценности, артефакты в нашей стране созданы людьми, которые верили в Бога. Примерно то же самое, что изучать физику, но запретить имена физиков, которые придумали законы.
Выхолощенная культура становится пластиковой, неинтересной, и непонятно, зачем её изучать. Поэтому мы сохраняем в школе внимание к христианским ценностям. Раз в месяц у нас бывает линейка с подъемом флагов, перед которыми произносится молитва «Отче наш», но только теми, кто верит. Кто не верит, просто стоят молча. Мы никому не навязываем никакую религию. Более того, у нас могут быть люди разной веры, и это абсолютно нормально.
В основании школы главную роль сыграл наш друг — священник (тоже выпускник МФТИ), но не как религиозный деятель, а как большой специалист в области образования. Благодаря ему, кстати, мы получили территорию для строительства школы. Земля в свое время была передана в распоряжение созданного им фонда государством для благотворительных целей.
О вложениях в архитектуру
У нас в школе нигде нет прямых линий, «больничных коридоров», везде сделаны изломы, для того чтобы не было тоскливого ощущения квадратности, отсутствия динамики. Ну, и элементарно думали о безопасности, чтобы двери не открывались так, чтобы ею случайно можно было ударить наотмашь или чтобы бегущий ребенок врезался в неожиданно открывшуюся дверь. В школе все двери открываются в нишу, за которой стена.
В детстве мы все любили спускаться по перилам. Маленькому человеку часто нужно куда-то выплеснуть энергию, резко, в скорости. Где они могут это сделать, никому не помешав? У нас это трубы, по которым можно скатиться с этажа на этаж.
Дети любят сидеть на подоконниках. Удобное место — свет сзади, можно читать, можно болтать, ты видишь все вокруг. Поэтому там, где можно было устроить сидячие подоконники, мы это сделали.
В актовом зале вместо кресел — деревянные ступеньки амфитеатра, на которых лежат подушки. Это позволяет делать очень гибкие формы рассадок: дети располагаются так, как им удобно. Согласитесь, если ребенку предложите на выбор два места, диван или офисное кресло, он выберет первое. Подобное решение обеспечило многофункциональность зала и создало особую атмосферу. Это не просто место для официальных встреч, здесь можно еще лежать, отдыхать, болтать, собираться на всякие тусовки и так далее.
Архитектура влияет на детей колоссально. На их настрой, восприятие мира, ощущение пространства. Если бы мы реализовали в своей школе тривиальные решения, по деньгам это вышло бы практически то же самое.
Архитектурной организации пришлось все равно платить, просто мы бы получили стандартные, скучные варианты. Поэтому уникальная архитектура и дизайн, ставшие реальными участниками образовательного процесса, — это не финансовые вложения, а внимание к людям и проявление уважения к их потребностям.
О здоровье сообщества
Одно из наших достижений, одновременно и особенность, и смысл: школа является сообществом. Мы убеждены, что формирование личности происходит только в общении с другими людьми.
Поэтому дети должны почувствовать силу сообщества, что это потрясающе и в то же время практично.
Что они не просто ученики школы, а они вместе с учителями занимаются одним делом, у нас одна миссия и мы как люди абсолютно равны. Мы все едим в одном и том же месте одну и ту же еду, и я, директор, встаю в очередь на раздачу. Если ребенок опоздал, учитель может сказать ему, что это неправильно. Но если учитель опоздал, дети тоже вправе сделать замечание.
Никто никогда не боится прийти ко мне в кабинет. Более того, у меня прозрачная стена: все, что я делаю, можно увидеть. Ко мне всегда можно обратиться, как к другу, однокласснику, учителю.
Когда у нас что-то происходит в школе, например принимаем сложные решения, фокус нашего внимания всегда на здоровье сообщества, потому что создать сообщество сложно, а разрушить легко, проигнорировав хотя бы одну ценность. Например, если вдруг, не дай Бог, дошло до драки (а такое и у нас случается), все руководство школы с утра до вечера будет заботить только одно: почему это произошло, что не сработало в нашей системе, что мы сделаем, чтобы этого больше не повторилось. У нас выделена небольшая команда организаторов, которые работают с учителями и учениками постоянно, чтобы обеспечивать здоровый климат в школе, развивать сообщество, но не воспительными мерами и назиданиями, а создавая для этого условия.
Сообществом людей мы создали «Айб». Мы делаем все, чтобы наши выпускники, уходя из школы, не уходили из сообщества, чтобы они оставались его активными членами. Уже в этом учебном году в совет попечителей впервые вошел наш бывший ученик, который очень активен и развивает клуб выпускников. Основатели надеются, что и заботу о будущем «Айб» возьмут на себя выпускники. Будут собирать деньги на стипендии, ремонтировать здание или строить новое, развивать то, что мы сейчас делаем, потому что это и их тоже.
Школа — как государство: в свое время и руководитель должен отдать бразды правления другим людям.
После того как меняется директор, должно открываться второе дыхание. Если этого не происходит, горе такому руководителю.
Поменять директора в этом году — решение, продиктованное убеждением, что каждая школа должна проходить все этапы развития. Сначала это была идея. Поэтому нам так трудно найти человека, который пошел бы вместе с нами к мечте, стал бы руководителем школы. Сейчас ситуация другая. Выстроенная организация с проработанной миссией, хорошей системой управления со всеми необходимыми атрибутами внутреннего и внешнего контроля. На такие условия найти директора значительно проще, так как человек сразу поймет, куда он попал. Организацию надо совершенствовать, но и она своей организационной культурой будет существенно влиять на представления нового лидера, что и как делать.
Что такое Школа — центр социума?
Школа — центр социума объединяет сообщество из выпускников, родителей, партнёров, местных жителей и учеников школы. Школа, вовлекающая сообщество, повышает мотивацию учиться, создаёт условия для получения реальных, а не кабинетных знаний, меняет социум вокруг себя и находит ресурсы для своего развития при помощи благодарных выпускников и партнёров.
Спецпроект Рыбаков Фонда Школа — центр социума рассказывает о том, как стать школой — центром социума и делится историями школ, ставших на этот путь.
