«Надо подумать о будущем Мавзолея» — интервью с куратором конкурса Ириной Коробьиной
«РБК-Недвижимость» поговорила с членом Международной академии архитектуры, куратором проекта «Мавзолей» Ириной Коробьиной о том, как возникла идея конкурса по ре-использованию Мавзолея, о позиции Минкульта и политическом заказе
Куратор проекта «Мавзолей» Ирина Коробьина
(Фото: Вячеслав Прокофьев/ТАСС)
11 сентября стало известно о конкурсе на лучшую концепцию по ре-использованию Мавзолея Ленина на Красной площади. Конкурс объявил Союз архитекторов России, финал мероприятия пройдет в рамках фестиваля «Зодчество».
Проведение конкурса вызвало общественный резонанс. Союзу архитекторов пришлось объяснять, что никто не собирается выносить тело Владимира Ленина из Мавзолея и сносить здание, а архитекторы выступают за сохранение здания и лишь пытаются его архитектурно осмыслить. Лидер КПРФ Геннадий Зюганов раскритиковал конкурс и назвал «грязной провокацией людей, которые ничего общего не имеют ни с историей страны, ни с серьезной архитектурой».
«РБК-Недвижимость» поговорила с членом Международной академии архитектуры, куратором проекта «Мавзолей» Ириной Коробьиной о том, как возникла идея конкурса по ре-использованию Мавзолея Ленина, о позиции Минкульта и политическом заказе.
— Расскажите, как вообще родилась идея ре-использования Мавзолея Ленина на Красной площади? И почему именно сейчас решено провести такой конкурс?
— Сама идея возникла не вчера. Люди озабочены этой проблемой уже много лет. Я, будучи директором Музея архитектуры им. Щусева, прорабатывала проект будущего ре-использования Мавзолея как музейного филиала, поскольку и Музей архитектуры и Мавзолей объединены личностью их создателя, выдающегося архитектора Алексея Щусева. Первые наработки были представлены бывшему министру культуры Владимиру Мединскому. Никакой реакции не последовало.
В этом году фестиваль «Зодчество», который ежегодно проводит Союз архитекторов, пройдет под девизом «Вечность». Президент Союза Николай Шумаков обратился с предложением сделать спецпроект на заявленную тему. Я вспомнила о своей давнишней идее и изложила ее коллегам. Она им понравилась. Так и возникла инициатива провести конкурс на лучшую концепцию по ре-использованию Мавзолея Ленина.
— Почему выбрана именно тема ре-использования Мавзолея?
— Сама тема упреждает серьезную проблему. Россия — православная страна, и по канонам православия «…и в землю туюжде пойдем». Также есть воспоминание Владимира Бонч-Бруевича, соратника вождя, и упоминание Надежды Крупской о том, что Владимир Ильич хотел быть похоронен на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге рядом со своей матерью Марией Ульяновой. Пренебрегать волеизъявлением одного из крупнейших мыслителей и деятелей в истории России — кощунственно.
Все цивилизованные люди понимают, что рано или поздно захоронение тела Ленина произойдет. Но мы — ни Союз архитекторов России, ни я в качестве куратора проекта, ни кто-то другой — не призываем ускорить этот процесс. Тем более вынести тело из Мавзолея немедленно. Это вообще не наш вопрос — это вопрос объективной исторической реальности. Это случится, когда придет время. Но профессия архитектора каждодневно заставляет смотреть вперед и думать о будущем.
Наш вопрос — это судьба выдающегося памятника архитектуры ХХ века — Мавзолея, построенного по проекту крупнейшего зодчего Алексея Щусева. Более того, Мавзолей находится под охраной ЮНЕСКО.
— Допустимы ли изменения самого здания Мавзолея в рамках концепций?
— В программе конкурса указаны критерии оценки будущих проектов, которые очерчивают вполне конкретные требования. В их числе уважение к российской истории, общественная значимость нового использования объекта и, конечно же, недопустимость видоизменений ни в облике Мавзолея, признанного достоянием мировой архитектуры, ни в ансамбле Красной площади.
Сам конкурс направлен в будущее. Он призван наметить подходы к решению труднейшего вопроса — что будет с Мавзолеем, когда он опустеет. Цель конкурса — собрать банк идей на эту тему.
— Вы предлагаете превратить Мавзолей в филиал Музея архитектуры им. Щусева?
— Да, это мое личное мнение. Считаю, что для этого есть серьезные предпосылки. И Мавзолей, и Музей архитектуры связывает личность их создателя, архитектора Щусева, который мечтал, что со временем выдающиеся памятники архитектуры станут филиалами его музея. Музей находится в десяти минутах ходьбы от Мавзолея. Но главное — в музее хранится коллекция проектной графики и фотографий всех трех версий Мавзолея, но также материалы конкурса на саркофаг, который выиграл архитектор Константин Мельников. Согласитесь, логично преобразовать Мавзолей в филиал музея.
Но в программе конкурса подчеркнуто, что иные идеи ре-использования не только допустимы, но и приветствуются. Ведь наша главная задача — сформировать банк идей.
— Недавно был объявлен старт на сбор заявок. Поступили уже первые предложения?
— На этот вопрос могут ответить в Союзе архитекторов. Я знаю, что первые заявки уже поступили, но их количество мне неизвестно. Хочу отметить, что сам конкурс народный. Мы считаем правильным привлечь к генерированию идей не только профессионалов, но всех, кого волнует тема. Это конкурс идей, а не проектных решений. Он не подразумевает реализацию проекта.
Когда свершится исторический факт предания тела Ленина земле, начнется многолетняя дискуссия о судьбе самого Мавзолея. Для памятника это будет период безвременья, когда привычный алгоритм его эксплуатации нарушится. Тут-то и таится угроза. Совсем недавно мы чуть не потеряли Шаболовскую башню, оказавшуюся ненужной ни одному из ведомств и лишившуюся элементарного жизнеобеспечения. Очень надеюсь, что наш конкурс окажется суперполезным для определения дальнейшей судьбы Мавзолея. Ведь он заранее намечает перспективы решения очень сложной проблемы.
— Получается, что идею по ре-использованию Мавзолея может предложить любой человек? Нет никаких ограничений?
— Да, абсолютно любой человек, согласный с программой и условиями конкурса, может представить свой проект. К участию приглашаются не только профессиональные архитекторы, дизайнеры и художники, но и любые граждане России и стран СНГ. Главное — соблюсти требования к подачи заявки и самой концепции. Они опубликованы на сайте Союза архитекторов.
Интересно, что в 1925 году проводился народный конкурс на проект строительства Мавзолея Ленина. На него поступило 170 проектов, самые интересные из которых можно будет увидеть на нашей выставке в Гостином дворе, в виде копий. Я лет двадцать назад видела оригиналы на выставке в Донском монастыре, тогда филиале Музея архитектуры. Поверьте, это незабываемо!
— В жюри конкурса приглашена министр культуры России Ольга Любимова. Какова позиция Минкульта по поводу проведения такого конкурса и самого ре-использования Мавзолея? Поддерживает ли министр эту идею?
— В жюри приглашены особо уважаемые и авторитетные люди нашей страны, чье мнение имеет высокую общественную значимость. Понятно, что у них высокая каждодневная профессиональная загрузка. Союз архитекторов направил им официальные приглашения недавно. Мы в ожидании ответов.
Думаю, позиция Минкульта по поводу конкурса на идею ре-использования Мавзолея еще не сформулирована. Она проявится после реакции Ольги Борисовны [Любимовой], которая приглашена в члены жюри. Надеемся, что она сочтет инициативу общественно полезной, и найдет возможность поддержать ее своим участием в работе жюри.
— То есть пока окончательный состав жюри еще не сформирован?
— Возможно, публикация анонса конкурса без утвержденного списка жюри покажется преждевременной, но для этого у нас была веская причина. Конкурс приурочен к проведению фестиваля «Зодчество». Это означает, что конкурсные проекты должны быть готовы к концу октября — через полтора месяца. За это время нужно пойти регистрацию, сгенерировать идею, изобразить ее в цифровой или «ручной» графике на планшете. Поэтому нам нужно было срочно опубликовать программу и условия конкурса, чтобы люди смогли принять в нем участие.
— Мавзолей находится под защитой ЮНЕСКО. Какова их позиция по поводу конкурса и дальнейшего ре-использования здания?
— Я думаю, что ЮНЕСКО может относиться к конкурсу только позитивно, поскольку он направлен на сохранение этого выдающегося памятника архитектуры и обеспечение его достойного будущего. Призываю всех ознакомиться с программой и условиями конкурса, где написано, что Мавзолей и ансамбль Красной площади должны сохранить свой исторический облик. Искажения недопустимы.
— В материалах к конкурсу сказано, что сбор идей ре-использования Мавзолея Ленина не носит политического заказа. Но сама тема достаточно чувствительная для общества и уже вызвала много дискуссий. Уже возникают предположения, что вскоре тело Ленина будет захоронено. Могли бы вы прояснить этот момент?
— Конечно, никакого политического заказа на этот конкурс нет. Союз архитекторов — объединение творческое, а не политическое. Архитекторы решают творческие задачи, они не обслуживают политические интересы. Но специфика профессии такая, что все архитектуры думают о будущем. Мы отвечаем за организацию жизненного пространства, за его развитие в будущем. А сохранение прошлого, в частности памятников архитектуры, — основа устойчивого развития.
— После того как победители конкурса будут объявлены, что будет дальше с этим банком идей?
— Они будут ждать своего часа. Если кто-то захочет ознакомиться с результатами конкурса, он может обратиться в Союз архитекторов России. Решение проблемы поиска нового смысла для Мавзолея «после Ленина» лучше решать превентивно. Общественная дискуссия о ценности памятника будет полезна.
Еще раз обращаю ваше внимание, что мы не пытаемся ускорить исторический процесс или как-то повлиять на него. Мы просто понимаем, что он идет и рано или поздно возникнет необходимость решения проблемы «сохранения для вечности» самого Мавзолея.
Автор:
Наталия Густова
