Когда наказание помогает на сто процентов
Александр Городинский называет себя педагогическим терапевтом. Имеет право! У него и педагогическое, и психологическое образование. Но самое главное — огромный опыт. Еще в советское время он работал педагогом, директором школ и интернатов в Латвии, а потом — учителем в США.
Николай убил отца, когда тот в очередной раз избивал мать. Убил хладнокровно — ударом топора по голове. В милиции он не возражал и не оправдывался, будучи искренне уверенным в своей правоте.
Его отвезли в камеру предварительного заключения (КПЗ). Там он познакомился с порядками преступного мира, о которых до этого не знал. Ведь вся его предыдущая жизнь проходила на работе — помогая отцу-пастуху и маме-доярке.
Фото Бенджамина Дэвиса на Unsplash
Определить Колю в детскую тюрьму не могли, потому что ему не исполнилось четырнадцать лет. Поэтому, когда стало напряженно с местами в КПЗ, его на время привезли к нам в детский дом. Мол, пусть поживет у вас до решения суда. Так Коля стал нашим воспитанником.
Работать с ним оказалось непросто. Коля знал, что его ждет и мысленно приготовился к колонии.
Учился он плохо. Правильнее сказать, вообще не учился последние лет пять. Все время проводил или с отцом в поле, помогая пасти коров, или с матерью на ферме.
Отец почему-то стал много пить последнее время, по пьянке устраивал драки, которые становились все ужаснее. Коле не все нравилось в такой жизни, но другой он не знал. Так и вырос в этом, не им созданном, мире.
Сложно найти в таком случае общий язык. Мальчик просто равнодушно молчал, никто не мог понять, о чем он думает, чем его можно заинтересовать.
Вскоре Коля убежал из интерната. Мы с одним учителем поехали искать беглеца и нашли его дома у матери. Он сидел у окна и смотрел на нас, совершенно не удивляясь.
Дом неказистый, убранство бедное, убогая мебель, грязная посуда, мухи. Но Коля чувствовал себя здесь комфортно. Его глаза выражали озабоченность, теплоту, покой. Видно, что мать он любит и обожает все, что связано с нею.
— Я не хочу уезжать отсюда. Я не могу там жить, — уверенно сказал Коля.
Мой напарник стал вдохновенно убеждать. Говоря о том, что перед тюрьмой важно заработать «хорошие очки», чтобы получить меньше срок и что-то еще в этом роде. На что Коля спокойно заметил:
— Там тоже люди живут. Там кормят. И все это будет потом, а я сейчас должен маме помочь.
Всю дорогу в школу мы «разглагольствовали о высоких материях». Коля молчал. …Но, в эту же ночь снова убежал.
На следующий день беглец нашелся — там же — у матери на ферме. Он добросовестно убирал навоз. Моему визиту не удивился, только предупредил ступать осторожно и не запачкать обувь. Я молча достал из своей машины на всякий случай запасенную одежду, переоделся и работал вместе с Колей, пока все не убрали.
Колина мама сказала, что в своей жизни не видела такой чистой фермы. В ответ я пошутил, что коровы в благодарность дадут более вкусное молоко.
После коллективного трудового дня мы все вместе, «усталые, но довольные» присели на пригорке. Коля закурил. Мы долго молчали. Выждав педагогическую паузу, я сказал:
— Хорошо, Коля, я понял, ты должен жить с мамой и помогать ей. Но я хочу сделать так, чтобы ты остался с нею, как можно дольше. То есть, всю жизнь. …Я не хочу, чтобы ты шел в тюрьму.
—Как это?! — наконец-то оживленно спросил, Николай.
— Очень просто, — продолжал я, сделав вид, что не заметил его заинтересованности. — Ты работящий парень. Ты добрый, любишь свою маму и заботишься о ней. Что ты будешь делать за решеткой? Там ведь и работы часто вообще нет. Сидят себе и смотрят в окно, если есть, конечно, окно.
После этих слов долго сидели молча. Наконец Коля промолвил:
— А что я могу сделать, чтобы не пойти в тюрьму?
Выдержав, как можно дольше, паузу я сказал твердо:
— Мы должны с тобою договориться.
— О чем?
— Я тебя не отдам в тюрьму и сам тебя наказываю еще сильнее, чем ты мог бы быть наказан в заключении.
Тут глаза Коли превратились в «произведение искусства» — так много красок и оттенков отобразилось в них.
— А какое наказание это будет?!
Я стал говорить с длинными перерывами, чтобы хватало времени у Николая для осознания:
— Слушай внимательно. …Ты поклянёшься никогда и никому не говорить о своем преступлении. Ты должен забыть о нем. …Я разрешаю тебе жить с мамой, сколько тебе захочется. Но, ты должен будешь закончить в этом году восьмой класс и успешно сдать экзамены по всем предметам. …Мы тебя направим осенью в ПТУ учиться на ветеринара.
— Но я ведь не знаю ничего, как я закончу школу?
— А ты хотел более легкого наказания?
Коля понял о чём идет речь. Он опешил и долго не отвечал. Когда мне стало понятно, что парень «созрел», я встал и, уходя, сказал:
— Когда примешь решение, приходи ко мне в кабинет. …Но не задерживайся. …Времени у тебя не так много…
После этих слов, ничего больше не говоря, я сел в машину и уехал, оставив парня с его собственными мыслями.
…Через день Коля застенчиво вошел в мой кабинет. Я сразу же, ни слова не говоря, протянул ему заранее приготовленную программу и план учебной работы, где все было расписано буквально по часам.
Потом потекли трудные дни и ночи учебы, мучительные моменты преодоления себя. Учителя охотно помогали «наказаному ученику» постичь премудрости, никогда не изученных им наук. Я же не давал ему никакого спуску, но поощрял за успехи в учебе и в поступках. Поощрял за каждый, даже самый маленький успех.
В начале Коля оставался ночевать какое-то время у мамы. Потом сказал, что мы очень хорошо убрали ферму, можно долго не работать, и мама пока справляется без его помощи.
Николай успешно выдержал экзамены экстерном за школьный курс, поступил и закончил училище.
Сегодня он один из самых успешных фермеров в округе. Его дети, двое хлопцев и три девчонки, мечтают продолжить его непростое и хлопотное дело.
Мама (и бабушка) так и живет вместе с ними. Она совсем старенькая, но счастливая в окружении многочисленного семейства. А дом какой он на семью своими руками отгрохал? Трудно даже представить, если не увидишь своими глазами.
