Эксперт предрек промышленности ЕС «российские 90-е» из-за разрыва с РФ
Евросоюзу придется заплатить за введенные против России санкции достаточно высокую цену, отечественной экономике также, возможно, еще предстоит столкнуться с трудностями, но спад уже существенно ниже ожиданий большинства экспертов. К таким выводам пришел директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Шаров в своей статье для сайта ИнфоТЭК.
Ученый указал, что главные ограничения, с которыми предстоит столкнуться России в результате санкций, носят финансовый характер. Это как отсутствие доступа к зарубежному капиталу, так и невозможность использовать в полном масштабе резервные валюты. «В результате санкций были заморожены более 50% российских золотовалютных резервов (около $350 млрд). К тому же любые транзакции с резервными валютами крайне затруднились: ряд банков РФ находится под прямыми санкциями, деятельность других финансовых институтов в той или иной мере ограничена», — напомнил Шаров.
Таким образом, при сохранении спроса на российские ресурсы, получение за них оплаты в долларах и евро создает проблему при распоряжении этими доходами. «Мы реализуем качественный актив за средства, которые не всегда можем использовать для приобретения других качественных активов. Если раньше российская компания, имеющая на счетах достаточно долларов, евро, фунтов или иен, могла приобрести любое оборудование и услуги, которые есть на рынке, то сейчас ситуация изменилась. Условный доллар на счету компании уже не «весит» те 100 центов, которые он «весил» восемь лет назад, и не «весит» даже 80 центов, как это было в начале года. Качество резервных активов за прошедший год радикально снизилось», — напоминает эксперт.
Шаров обращает внимание, что именно в результате введенных против России санкций покупательная способность доллара и евро значительно снизилась. Поэтому российские экспортеры теряют стимул для наращивания положительного внешнеторгового сальдо (оно сохранялось в течение всех 30 лет постсоветской истории страны и позволяло закупать технологии и наращивать собственные резервы, напоминает ученый). В обмен на востребованные на внешнем рынке ресурсы страны Запада предлагают стремительно обесценивающиеся валюты.
Шаров задается вопросом, что необходимо сделать в такой ситуации и приходит к выводу о возможности перехода к расчетам в юанях и рупиях за энергоресурсы, однако указывает, что это не станет полноценным решением проблемы. «Здесь появляется вариант торгового паритета в отношениях со странами, налагающими санкции на РФ. Именно к паритету мы придем, если ситуация будет и далее нагнетаться. Сырьевой экспорт должен обеспечивать финансирование необходимых России объемов импорта, это и есть логика сбалансированной внешней торговли», — указывает специалист.
Также Шаров обратил внимание на имеющиеся проблемы в обеспечении импортозамещения. Он указывает, что в области критического импорта (фармацевтической продукции и т. п. изделий, не производящихся в РФ) торговые ограничения со стороны стран Запада незначительны, однако уход с российского рынка ряда компаний в области разработки ПО, операционного, управленческого и промышленного консалтинга негативно сказался на состоянии отечественной экономики.
Ученый разделяет импортозамещение на мгновенное и длящееся. «Для обеспечения первого из них нужно перестроить производство, использовать конкурентоспособные мощности для выпуска тех или иных видов продукции. Но такой вариант возможен только в тех сферах, где у нас уже есть те конкурентоспособные активы. Например, в пищевом производстве и отчасти в фармацевтике. Радикально такое импортозамещение проблему не решает», — поясняет он. Длящееся импортозамещение требует, по словам Шарова, крупных инвестиций для создания новых производств и финансирования НИОКР. Ученый напоминает, что все это — длительные процессы, не приносящие быстрого результата.
«Впрочем, в некоторых отраслях уже были приняты упреждающие решения. Санкции, наложенные на Россию в 2014 году, подтолкнули многие компании к наращиванию инвестиций в развитие собственных производств. Например, были увеличены вложения в производство катализаторов (хотя частичная зависимость от импорта из других стран, таких как Китай, пока сохраняется, так что дальнейшее финансирование этого направления необходимо). Сходная ситуация с инжинирингом, нефтесервисными услугами. Но и по этим направлениям работы предстоит еще довольно много сделать», — комментирует Шаров, указывая, что подобные опережающие решения уже были приняты в области оборонной промышленности, авиации и фармацевтики.
Ученый также дал прогнозы по итогам уходящего года. «Единственным фактором, который может повлиять на ситуацию в сторону ухудшения, является снижение российского экспорта энергоносителей. Если оно действительно произойдет, то спад ВВП по году может достигнуть 4%. Если же этого не случится, то, с учетом накопленной инерции, спад ВВП составит около 3%. В любом случае, даже 4% — существенно лучше, чем ожидало большинство экспертов (включая российских) в начале года», — указал шаров. Однако он считает, что высокая база I квартала 2022 года и наблюдаемые признаки негативной динамики в сырьевой сфере дают возможность прогнозировать отрицательные темпы роста и в 2023 году. «Эту проблему нужно решать мерами экономической политики. Необходимо поддерживать системообразующие предприятия и крупный бизнес, реализовать запланированные инвестиционные проекты, а также сохранять уровень спроса населения, который обеспечивает до 50% валового внутреннего продукта. Если потребительский спрос просядет, вытащить экономическую динамику только за счет инвестиций и параметров внешней торговли будет невозможно. Для поддержания спроса нужно прежде всего индексировать доходы в бюджетном секторе и пенсии», — советует экономист.
Что касается стран Европы, то Шаров видит в санкциях прежде всего политическое решение, за которое ЕС придется заплатить высокую цену в экономической сфере. Ученый считает, что при принятии этих решений власти стран Европы не принимали во внимание возможные экономические эффекты для них самих. По словам ученого, «это приведет к тяжелейшим последствиям для тех экономик, которые обеспечивали свой высокий промышленный потенциал за счет доступных энергетических ресурсов». Эти последствия автор статьи именует «трансформационным шоком» и указывает, что такой сценарий будет напоминать события в России 90-х годов, когда рост цен на сырье привел к резкому сокращении производственного сектора.
Шаров указывает, что население ведущих стран ЕС в сложившейся ситуации сможет позволить себе увеличившиеся траты на энергию, однако считает, что это будет означать «снижение трат на другие виды потребления и, соответственно, удар по промышленности: люди будут меньше покупать бытовых приборов, автомобилей, одежды и т. д». В любом случае, влияние санкций против РФ на экономику Европы будет негативным, заключает эксперт.
