Анна Межова: мы выявили подростка, который хотел расстрелять детей в школе
Фото: Виктор Осин
Вчера в школе Казани произошла страшная трагедия. Вооруженный выпускник учебного заведения устроил бойню, в которой погибли и пострадали дети и учителя. Правительство мгновенно отреагировало на это ужесточением мер безопасности в школах, напоминанием детям о недопустимости противоправного поведения. Почему это не сработает, расскажу в своей колонке.
«Родители и дети перед воротами школ — отличная мишень»
Вчера вечером я забирала дочку у закрытых ворот школы. Перед ними толпились несколько десятков родителей и детей. Ждали тех, кто еще был в школе. Рядом с воротами небольшой заборчик, через который с легкостью перемахнет преступник, если ему захочется попасть на территорию школы. Но не торопитесь обходить ваши школы и городить над оградами ряды колючей проволоки, чтобы никто уж точно не смог пробраться. Сейчас, после усиления мер, в этом уже нет необходимости – родители и дети перед воротами являются отличной мишенью. Эта мера не только не защищает детей, но и делает родителей и детей доступнее для террористов. Но дело не в этом.
Усиление охранных мер все равно не поможет. Это не первый подобный случай в учебных заведениях страны. И если ничего не изменится в психологической поддержке школьников, то не последний.
«Абсолютное равнодушие вокруг»
Дети, подростки, молодые люди, которые решаются на такие действия, — всех их очень легко выявить. Они в прошлом дети, пережившие тяжелые психологические травмы: насилие или травлю, у них не сложились отношения с ровесниками, нет доверительных отношений с родителями, им никто не помог, когда они были младше и очень нуждались в этой помощи. Они были предоставлены сами себе и справлялись со своей внутренней болью так, как могли. И в них росла эта боль и агрессия.
Ведь подобные акты — это именно попытки вылить свою внутреннюю боль вовне, заставить жестокий мир и равнодушных людей вокруг заплатить, сделать им так же больно, как и было когда-то больно тому, кто идет на это.
Но одной боли, конечно, мало. С такими проблемами живет большое количество современных детей. Чтобы совершить такое страшное насилие, должно быть еще несколько условий, например, прогрессирующее психиатрическое заболевание, человек с преступным умыслом рядом, который, видя состояние парня или девушки, воспользуется им в своих целях.
И, конечно же, абсолютное равнодушие вокруг. Все подростки и молодые люди, совершившие преступления, пишут в социальных сетях или рассказывают о своих планах друзьям. Но на это никто не реагирует. Позже СМИ рассказывают подробности, которые уже ничего не значат, а ведь если бы раньше люди обратили на это внимание, то трагедии бы не случилось.
Почему молчат?
Почему молчат? – спросите вы. Ну, начнем с того, что не понятно, куда обращаться. В полицию? У наших граждан настолько высоко недоверие к полиции, что никто не будет этого делать. Потому что полиция не справится с этими сигналами встревоженных граждан.
«Он не смог справиться с кризисом без взрослых»: психолог о трагедии в казанской школе
Подробнее
Ведь из сотен, несущих реальную угрозу, окажется один единственный, но на него никто не обратит внимания. Поэтому тут все останется по-прежнему, пока не появится какого-то простого и действенного механизма проверки таких сообщений в Сети. И не только про угрозы терактов. А еще про самоубийства детей, количество которых в последнее время растет и волнует общество не меньше.
Надежды на силовиков в Сети тоже нет, уже сейчас очевидно, что они не справляются. Да и нет у них методик и технологий отличить реального преступника от простого подростка, решившего повыпендриваться перед одноклассниками.
Что делать
Выход есть, и он известен специалистам, которые работают с детьми. Необходимо развивать систему психологической поддержки детей, систему детской психиатрической помощи и систему реабилитации переживших насилие.
И если первые два компонента еще есть, то системы реабилитации детей в нашей стране нет вообще. И очень важно ее создавать. Чем именно мы и занимаемся в нашем фонде «Сохраняя жизнь» с моими коллегами-психологами и учителями совместно с Министерством образования Оренбургской области.
Мы разработали технологию, которая включает много пунктов — от психологического тестирования и профилактики девиантного и деструктивного поведения, до реабилитации детей, переживших насилие и тяжелые психологические травмы. И сейчас постепенно внедряем наши наработки в школах. Честно скажу, идет сложно, так как сильно мешают ограничения из-за пандемии и нехватка ресурсов.
Но даже этот формат дал возможность выявить аналогичный случай в школе еще несколько лет назад, и трагедии не случилось.
Тогда мы выявили подростка, пережившего жестокое обращение матери. Мальчик демонстрировал в школе последствия травмы, дети не понимали его поведения, началась травля. Мы стали работать с ребенком и выяснили, что он постоянно думает о том, как бы раздобыть оружие и прийти с ним в школу, чтобы устроить стрельбу в той части школы, где находятся младшие классы. Ребенку была оказана психологическая поддержка и психиатрическая помощь: было выявлено серьезное психиатрическое заболевание.
Важно продолжать развивать подобные технологии в школах, дети должны чувствовать себя в поддерживающей обстановке. В учебном заведении не должно быть травли. И в этой системе очень важную роль играет учитель и новые методы работы, которые должны отвечать вызовам времени.
Мы сотрудничаем со школами и совместно ведем работу по выявлению подобных ситуаций — ситуаций травли, детей с мыслями о самоубийствах, детей, переживших насилие, имеющих скрытые конфликты. Это важная совместная работа, в результате которой вокруг ребенка объединяются все ресурсы, которые только можно объединить в каждом конкретном случае.
В каждом классе, где работают по этой технологии, составляют дорожную карту «Психологическая поддержка школьника», где для каждого ученика описано, какую помощь ему необходимо оказывать, и кто это сможет сделать.
Со сложными детьми работают психологи, имеющие опыт работы с травмой, с небольшими конфликтами – классный руководитель, социальный педагог. К работе над сплочением класса подключается школьный психолог. И все вместе мы работаем над общей задачей – ребенок чувствует в школе психологический комфорт и поддержку. Дети, выросшие в такой обстановке, никогда не придут в школу с оружием.
В идеальной модели еще необходимо строительство центра, на который мы сейчас собираем средства, где могли бы получить помощь дети, пережившие насилие, и их родители. Центр бы принимал как раз тех детей, которые уже сейчас демонстрируют угрожающее и девиантное поведение, и их родителей тоже. В каждом таком случае с каждым ребенком нужно разбираться, что произошло, почему он так себя ведет, какую травму пережил и как ему помочь с ней справиться. Что делать родителю рядом, чтобы помочь.
Очень часто мы видим в таких ситуациях, что детско-родительские отношения разрушены, нет доверия, а часто и вообще качественного общения между родителем и ребенком. Важно над ними работать и восстанавливать.
А еще очень важно помочь восстановиться тем детям, которые были в эпицентре трагедий, которые пережили изнасилования, травлю, отверженность. Все это мы будем делать в центре, когда его построим.
Но от завершения строительства нас отделяют сто миллионов, поэтому, если не случится чуда, то помощь придет не скоро. Как и выстроенная системная психологическая поддержка детей в масштабах страны. А ситуация будет только ухудшаться, потому что решения об ужесточении охраны, к сожалению, не работают.
Берегите своих детей, пожалуйста. Обращайтесь с психологам и не проходите мимо ребенка, которому нужна помощь. Сейчас мы можем рассчитывать только на нас с вами.
Больше новостей некоммерческого сектора в телеграм-канале АСИ. Подписывайтесь.
