Три педагогических правила от Ивана Крылова

Иван Андреевич Крылов — самый известный русский баснописец. И тем не менее, мы крайне мало знаем про него.

Мы не знаем, что в молодости Крылов любил ходить «стенка на стенку» и почти всегда побеждал. Что не имел практически никакого образования, что чрезмерно предавался карточной игре. И что в 1797 году князь Сергей Федорович Голицын предложил известному уже в то время баснописцу поступить к нему в пензенское имение Зубриловка в качестве домашнего учителя его детей. Крылов согласился.

Педагогика может спасти

Перед поступлением к Голицыну Крылов всерьез увлекался карточными играми. Приятели говорили, что он плохо кончит. Не удивительно — Крыловым заинтересовалась полиция. Именно как сомнительным игроком, а не как литератором-вольнодумцем. Этот интерес вылился в то, что в 1795 году власти настоятельно посоветовали Ивану Андреевичу воздерживаться от пребывания в столицах — Санкт-Петербурге и Москве. Тогда он стал ездить по многочисленным российским ярмаркам – опять-таки с целью обогащения через игру.

Но предложение Голицина заинтересовало баснописца. Крылов решил попробовать себя в качестве педагога и неожиданно втянулся.

Его судьба — ярчайший пример того, что преподавательская деятельность облагораживает не только учеников, но также и самого учителя.

Литература и не только

Несмотря на отсутствие систематизированного образования, Иван Андреевич был прекрасно начитан. Сам он говорил, что его обучение — отцовский сундук с книгами. Тем не менее, Иван Андреевич знал в совершенстве французский и итальянский языки — первый выучил в детстве у соседей, а второй уже во взрослом возрасте — и прекрасно владел художественным словом, хотя и был слаб в орфографии. Но требования к этой дисциплине в павловские времена были не слишком строгими. К тому же он умел играть на скрипке и обладал недюжинным даром сочинительства.

Филипп Филиппович Вигель, бывший в то же время в имении Голицыных, писал в своих воспоминаниях: «Он… предложил князю Голицыну преподавать русский язык младшим сыновьям его и, следственно, и соучащимся с ними. И в этом деле показал он себя мастером. Уроки наши проходили почти все в разговорах; он умел возбуждать любопытство, любил вопросы и отвечал на них так же толковито, так же ясно, как писал свои басни. Он не довольствовался одним русским языком, а к наставлениям своим примешивал мною нравственных поучений и объяснений разных предметов из других наук».

Иван Андреевич не видел смысла ограничиваться исключительно литературой. Он обращал в образование все то, что умел сам, включая иностранные языки и даже скрипку. Будучи хорошо знаком со сценой, написал и поставил шутовскую трагедию «Триумф, или Подщипа», в которой играл сам и объяснял азы театра подрастающему поколению. В результате в имении сложилась неповторимая атмосфера всеобщего обучения новому и интересному.

Грамотно позиционировать себя

Вигель писал: «Он был тогда лет тридцати шести и более двенадцати известен в литературе. Он находился у нас в качестве приятного собеседника и весьма умного человека, а о сочинениях его никто, даже он сам, никогда не говорил… Оттого ли, что в это время у нас дорожили одною только воинскою славой? Как бы то ни было, но я не подозревал, что каждый день вижу человека, коего творения печатаются, играются на сцене и читаются всеми просвещенными людьми в России…  Собственное его молчание не может почитаться следствием скромности, а более сметливости: он выказывал только то, что в состоянии были оценить, истинные же сокровища ума своего ему не перед кем было расточать».

Действительно, огромный дар и величайшая мудрость — не хвастаться чрезмерным человеколюбием в кругу боевых офицеров, а ратными успехами — в компании пацифистов. И Иван Андреевич это прекрасно понимал и строго следовал этому правилу. В результате он оставил о себе лишь самые лучшие воспоминания.

С воцарением Александра Первого общественная жизнь в России оживилась. Крылов почувствовал, что он способен быть полезен обществу гораздо больше, чем в качестве домашнего учителя.

Иван Андреевич направился в столицу, впереди у него были почетная служба в первейшей библиотеке страны, успех, слава, и множество прекрасных басен.