Здоровая среда или «теплица»? Какой должна быть хорошая школа
Фотографии: Unsplash. Иллюстрация: Юлия Замжицкая
Автор канала «Травля: со взрослыми согласовано» Светлана Моторина взяла интервью у Насти Серазетдиновой — педагога, филолога, создателя проекта и ТГ-канал «Бебунг», а также методического ресурса для учителей Hungry Teachers. Разговор был о бережной образовательной среде и получился очень вдохновляющим: публикуем самые яркие цитаты из этой беседы.
О «бережной» педагогике
Бережное отношение берет начало из гуманистической педагогики (один из идеологов — Шалва Амонашвили). В зарубежном аналоге это называется термином child-centered learning (детоцентрированное обучение). В этой парадигме учитель все время думает о последствиях каждого своего слова и действия.
Бережное отношение — это не только работа с ребенком, это в первую очередь работа с педагогом. Первостепенно то, что мы говорим, наша речь, слова, как мы их произносим. На втором месте, как педагог двигается и чувствует себя в пространстве. Бережное отношение — это, во-первых, диалог с самим собой, во-вторых, с ребенком. Нельзя быть не бережным к себе, но бережным к остальным. Так не работает.
О работе с травмированными детьми
Школа с бережной средой, действительно, часто становится своеобразным реабилитационным центром.
У нас есть инструменты исследования ребенка. Я учу педагогов не только давать ответы, но много спрашивать, задавать вопросы. Это целый комплекс действий: мы ходим на уроки, разговариваем с учеником, с родителями, изучаем весь путь обучения до нас. Важно получить полную картинку, анамнез.
Невозможно адаптировать ученика, работая только с одним педагогом, каждый ребенок — это часть процесса, в которой задействовано много людей. Как врачи собираются на консилиум по сложным случаям, так мы собираемся всей командой по конкретным детям.
О том, что делать с детьми, которые ничего не хотят
Основа гуманистической педагогики — постоянное исследование ребенка. И человека в целом, ведь он есть мера всех вещей. Здорово, когда мы смотрим на ребенка, как на человека. Это значит, что мы думаем, почему он так реагирует, почему кричит: «Я вас всех ненавижу, вашу математику видал в гробу».
Важно валидировать состояние ребенка. Валидация — это разрешение эмоциям случаться. Не бывает эмоций плохих и хороших. Мы доносим до ребенка: «Я вижу, что ты сейчас не хочешь. Правильно я понимаю, что ты сейчас не готов?» Он, скорее всего, соглашается: «Да, правильно». Мы не насилуем детей, обучение в отторжении не имеет смысла. Мы ему сообщаем: «Хорошо, дальше у нас совершенно точно в любом случае будет проходить процесс обучения, потому что мы в школе, а в школе учатся, тут такие правила. В кино смотрят кино, на стадионе играют в футбол, а здесь учатся. Ты сейчас можешь сесть на ковер или просто положить голову на руки. Мы всегда тебе рады, если ты к нам подключишься, когда сможешь».
Об учительском выборе
Довольно часто мы слышим от авторов гуманистического подхода о том, что важно любить ребенка, и немногие педагоги это понимают: «Моя задача не любить, а учить». Но кажется, что под «любить» имеется в виду «принимать».
У учителя (как и у родителя, у которого детей гораздо меньше 30-ти) всегда есть два пути. Первый путь — идти к показателям, ЕГЭ, олимпиадам, заставляя, насилуя, унижая, наказывая. Второй — формировать осознанность, понимание последствий каждого действия. В массовой школе первое, кажется, сделать легче, но ведь я тоже закончила обычную массовую школу на Чукотке. С нами всегда разговаривали. Мы все в педвузе читали Виктора Франкла.
Обстоятельства вокруг тебя могут складываться по-разному, не обязательно в этих обстоятельствах быть варваром. Если у учителя сидит в классе 30 и больше учеников, куча отчетов и бюрократии, это не оправдывает выбор пути злости и бесконечного наказания.
Оформление стен в школе Reggiostudio, где работает Настя Серазетдинова
О том, что такое «хорошая школа»
Хорошая школа (неважно государственная, частная, маленькая, большая) — это та, которая между наказанием и последствиями выбирает последствия. Ведь что такое наказание? Это причинение боли на боль, оно не формирует нужного нам поведения.
Задача хорошей школы научить ребёнка сказать «Нет», в том числе взрослому. Мы прицельно учим говорить: «Со мной так нельзя, дорогой взрослый». Именно поэтому нам важно, чтобы ребенок умел говорить, что он не хочет что-то делать, что на него нельзя кричать, учим уходить от насилия.
Мы всегда имеем возможность объяснить последствия: «Смотри, если ты сейчас не напишешь, тебе придется приходить ко мне снова, у меня на это нет много времени, мы можем встретиться только на консультации в четверг в 17.00, уверен ли ты, что сможешь именно в этот день?»
Также мы учим детей обращаться за помощью. Мы делаем это, в том числе не бросаясь каждую секунду помогать. Часто ведь как бывает? Ребенок взял ножницы, чтобы что-то вырезать, учительница или мама тут же начинает вырезать его руками, чтобы все было быстрее. Мы так не делаем. Но мы всегда находимся рядом и повторяем: «Если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь попросить».
В бережной среде формируется здоровая психика. Дальше жизнь может складываться по-разному, но первое, что сделает человек со здоровой психикой, попав в систему насилия — уйдет из этой среды, из токсичных отношений, от тирана-работодателя и т. д.
Поэтому бережная среда — это никакая не тепличная среда, это место, которое учит ценить и отстаивать свои границы.
Материалы по теме:
- Место, где с детьми разговаривают: как петербурженка создала детский сад, вдохновленный Реджио
