Флешмоб в поддержку детей-инвалидов вызвал всплеск раздражения в соцсетях
Несколько дней в Фейсбуке горячо обсуждается пост известного православного публициста Андрея Рогозянского. Суть поста заключается в том, что ажиотаж вокруг инклюзии автора «изрядно задалбывает», потому как изъян и печать неполноценности с лиц инвалидов не убрать, как не изменяй слово «инвалид». Детьми с пороками развития должны заниматься специалисты, а не школьные учителя, считает Рогозянский.
Пост «Дизабилити-прайд» написан в ответ на флешмоб #яучусьвидетьдушу, который запустила приёмная мама пятилетнего Рустама, Ника Злобина. Рустам не должен был родиться — его родная мама травила ребенка химикатами во время беременности. Но Рустам родился. После множества перенесенных операций у него настандартная внешность и протез ноги. Поводом к флешмобу стало поведение обычных детей, с которыми Ника оставила сына в детской комнате в центре госуслуг. Дети издевались над мальчиком, дразнили, тыкали пальцем и откровенно смеялись в лицо. Ника ждала реакцию родителей, думала, что они объяснят своим детям, что нужно быть терпимее к особеностям других. А родители стояли молча рядом, наблюдалии и смотрели.
Для публициста Рогозянского флешмоб — «отвратительный пластмассовый спектакль, который отравит на долгие годы жизнь педколлектива и остальных детей, превратит в богадельню и без того не слишком толковую классно-урочную работу».
Изъян и есть изъян и ничего красивого и замечательного в нём нет. Печать неполноценности на лицах невозможно изгладить, можно воспитать в окружающих приторность, если не хуже того: извращённый вкус. Детьми с пороками развития должны заниматься специалисты, а не обычные школьные учителя.
По мнению православного публициста, никогда дети с особенностми здоровья не будут социализированы в той же степени, что и дети нормы.
Увидев себя впервые в зеркале, Рустам заплакал. Но мама Ника учит его: внешность — не главное. В семье Злобиных занимаются ребенком, активное участие в воспитании принимает и бабушка — мама Ники. Рустам очень смышленый и харизматичный мальчик, ги его учат мужественно и целеустремленно справляться со всеми трудностями и проблемами. Ника усыновила ребенка год назад, забрав его из череповецкого дома инвалидов. У мальчика множественные пороки развития, он родился без костей в ноге, с расщелиной мягкого и твердого неба. Сейчас Рустам уже совсем хрошо ходит на протезе, катается на самокате, умеет читать по слогам, играет на детских площадках. И очень хочет в школу.
Я надеюсь, что мои дети будут жить в толерантном мире, где людей с особенностями будут поддерживать и воспринимать адекватно, не насмехаясь над ними. Я не хочу жить в обществе, где на человека с инвалидностью тыкают пальцем, смеются над внешностью и сыпятся издевки что он не «такой как все».
Ника надеется с помощью флешмоба обратить внимание на проблему неприятия людей с особенностями в обществе, проблему отсутствия вежливости и толерантности по отношению к человеку с какой либо особенностью. У Рустама впереди долгая жизнь. Через два года он пойдет в школу. Что ждет его там?
По мнению автора поста «Дизабилити-прайд», инклюзия приведет к «олигофренизации образования и общественной обстановки в целом». Все дети антисоциальны по сути и неспособны увидеть ничью душу, тем более инвалида.
Девочки-мальчики, говорящие интонациями героев дебильных мультсериалов, неспособные к содержательному общению, а только бесконечно "прикалывающиеся", грубы и антисоциальны по сути. Они не умеют видеть ничью душу, не то, что душу инвалида.
У поста Рогозянского оказалось достаточное количество поддерживающих комментариев, В частности, Митрополит Лонгин благодарит за пост: «Андрей, большая благодарность. Так боятся все говорить правду и называть вещи своими именами…. Может хоть кто-то прислушается».
Инклюзия — это безнравственно
Нужно говорить о безнравственности инклюзивного образования, так как «детей и их родителей лишают реальной помощи, подменяя помощь «благими пожеланиями», считает Вячеслав Корсаков. По его мнению, единственый выход в сложившихся условиях инклюзивного образования — это возврат к специальным школам и классам для обучения особенных детей.
Инвалидов на голову школ
«По нынешней жизни, чтобы сохранить способных учеников, школе самой необходима селекция на коридоры. А тут ещё ко всему инвалидов на голову». (Андрей Рогозянский)
Почему молчат педагоги?
Специалисты, медики и педагоги молчат. Их сокращают, увольняют. Молчание — вероятно, форма протеста, размышляет Вячеслав Корсаков. «Чиновников можно понять, они ратуюут за экономию средств. А вот понять пропагандистов инклюзии в соцсетях нельзя. Большинство из них никакого отношения к проблемам инклюзии не имеют».
Здоровым детям не нужна инклюзия
«К сожалению, в связи с внедрением инклюзивного образования никаким образом не разработан механизм защиты прав нормотипичных детей для тех случаев, когда состояние здоровья ребенка с ОВЗ приводит к грубым поведенческим расстройствам, представляющим реальную угрозу жизни, физическому и психическому здоровью остальных детей, парализующим нормальную жизнь целого класса». (Олег Бобарыкин) Он приводит пример, когда его собственный ребенок вынужден был по несколько часов «слушать вой, крики, оскорбления и нецензурную брань детей с особенностями развития, заглушающие голос преподавателя». В любой момент здоровые дети могли стать объектами немотивированной агрессии: их могли ткнуть острым предметом, начать душить, бить головой об парту или подоконник, кусать. «Почему наши дети вынуждены это терпеть, расплачиваясь в итоге своим собственным здоровьем: физическим, психическим, духовным? Какое образование возможно получить в таких условиях?»
Похожую практику учебы описывает Наталия Горохова. По ее словам, в школе, в которой учился ее ребенок, в классах по 28 — 30 детей, да еще новенькая учительница, не справляющаяся с классом, в который «впихвают» недопустимое количество детей с особенностями. «Один под партами лазил…другой всё время спеть просился, писАл на уроках 5 % от остальных..пара пацанов не писали вообще!Один рисовал чёртиков и зомби, другой перебирал кубики, выливал молоко на стол и размазывал (детям в 1м классе молоко выдавали в треугольных пакетиках). В итоге особенные дети особо не развиваются, остальные учатся в полном отсутствии дисциплины».
О том, что если уж многие «нормальные» дети не тянут школьную программу, то что же говорить о тех, кто нуждается в постоянном внимании даже с точки зрения постоянной физической поддержки, пишет Владислав Кветинский. «В тартарары летит учебный план на урок и вся программа, весь класс станет «особенным», потому что основное время будет уделяться одному или двум ученикам».
Инклюзия не нужна больным детям
«Мамашки неполноценных детей просто в глубине себя не хотят мириться с тем,что ребенок не здоров! И им хочется ЗАСТАВИТЬ других ИХ ЛЮБИТЬ. Амбиции и агрессия. А детям больным это всё не нужно» (Наталья Муратова)
Но ведь есть и другой опыт — успешный. И он на пользу всем детям — и инвалидам, и здоровым
О многолетнем успешном опыте инклюзии, социализации в Давыдово, Новой Москве и Пучково рассказывает Наталья Мушкарёва. «Это то, что я сама знаю лично, где огромная команда волонтеров, психологов, то, что окормляют священники и что проникнуто Евангелием, а не толерантностью пресловутой. И да, там не боятся слов — инвалиды. Наши дети собственные, думаю, стали много здоровее и лучше от опыта волонтерства в Давыдово и общения с глухонемыми на приходе и в школе. Мне хочется разобраться, что вы думаете на самом деле, чуть больше, чем эта короткая заметка».
А что думаете Вы?
