Artists Collaboration: квартира для писательницы в Казани
Эту квартиру в доме 1930-х годов в Казани, на берегу озера Кабан дизайнеры проекта Ангелина Бородина и Ксения Евстафьева оформили для писательницы Радмилы Хаковой. «У нас необычная семья — мы живем на три города, у нас много родных и друзей, и всегда кто-то гостит, — рассказывает хозяйка. — Так появилась идея просторной гостиной с большим обеденным столом, за которым одновременно собираются до 12 человек, и стопка обшитых матрасов вместо дивана. Гости просто растаскивают их и ложатся спать. Я подсмотрела этот прием в доме-музее крымских татар в Бахчисарае, и дизайнерам он тоже понравился».
«Я жила и работала в Берлине и в Казани, и мне хотелось, чтобы квартира стала и современной, европейской, и татарской одновременно. У меня широкий и по-настоящему разноплановый круг общения, и мне было важно, чтобы интерьер не создавал дистанцию между мной и другими, поэтому, например, я была против мрамора, но кое-где дизайнеры его все же вписали
Светлые стены были моей идеей — хотелось иметь комнату, в которую можно «притащить» любую вещь условно с улицы, блошиного рынка, случайный подарок, — и интерьер ее примет. По-моему, получилось».
«Сундук — семейная вещь. Он выполнен немецким мастером, расписан вручную, привезен из Германии родственниками и подарен моей прабабушке около 70 лет назад для хранения корана и личных вещей. Потом бабушка хранила в нем постельное белье. Поколением позже сундук был разжалован, переехал в амбар под хранение зерна — там его погрызли мыши. Мы перевезли сундук в город из деревни, отдали на реставрацию и восстановили рисунок. Теперь в сундуке снова хранится семейный коран и некоторые объекты искусства».
«Некоторые «татарские» элементы в интерьере на деле не являются таковыми: зеркало в ванной — фрагмент румынского гарнитура, бра — чешские, винтажные рамки для фото родителей — немецкие, шторы — из итальянской ткани, но орнаментально, по характеру, цвету, фактуре, все это зеленое, золотое, изогнутое в тюльпан, ковровое — конечно, «татарщина» в самом любовном смысле.
При этом другие элементы — дореволюционная чулпы (татарский накосник), коллаж с фотографиями гимназисток Гузель Гариповой, вышивка окна дома на улице Марджани и — оригинально татарские».
«К беспокойству соседки снизу — дом 1939-го года, деревянные перекрытия — в этой квартире все время кто-то гостит, и когда хозяев нет дома, и когда они в городе. Так как гости часто приезжают с детьми, все стены в квартире — моющиеся.
Несмотря на скромную площадь, всего 55 кв. метров, в квартире есть кабинет, отдельная спальня за большой витражной дверью, просторный коридор с вместительными шкафами в потолок, ванная, гостиная и отдельная подсобная комната, в которую спрятаны стиральная и сушильная машины, болер, холодильник и хозяйственный стаф».
«Прошлые жильцы замуровали 25 см воздуха в гипосокартонный потолок. Когда мы демонтировали его, то встретили красивую лепнину, в основном, к сожалению, разрушенную. Но по уцелевшему фрагменту рисунок удалось восстановить. Когда мы попросили прораба оставить открытым исторический слой на небольшом участке потолка в кабинете, он долго не мог принять эту идею. «Так и оставить? С пятнами? Не закрашивать?» — переспрашивал он. В итоге участок он сохранил, но отмыл.
Та же задача была на несущей колонне, где обнаружился трафаретный рисунок. Колонна показалась рабочим неровной, поэтому в перфекционистском запале была выровнена наращиванием слоя, а рисунок утоплен. В будущем мы планируем убрать этот фрагмент под стекло».
