Юрий Рябинов: когда у нас подписан договор с городом – мы уверены в своей деятельности
Мы предоставляем услуги в двух формах социального обслуживания: стационарной и полустационарной.
Семейный праздник: первой Детской деревне — SOS в России — 25 лет Подробнее
В стационарной форме мы работали с 2017 по 2020 год. Благополучатели – дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, которые жили и воспитывались в нашей детской деревне. По полустационарной форме услуги мы не оказывали.
В декабре 2020 года из детской деревни вышел последний московский воспитанник, которого мы вели как поставщики соцуслуг. Но новых благополучателей нам не назначили.
В ожидании подопечных
Сейчас мы два года находимся в режиме ожидания. Проверки продолжаются, мы общаемся с департаментом и получаем от них актуальную информацию. Так что про нас не забыли.
Такая ситуация связана с процессом бюджетирования. Главный распорядитель бюджетных средств планирует деятельность на определенный период и смотрит, что можно в нее заложить. И только после этого организации, которые подходят под этот план, могут предоставить свои соцуслуги, утвердить их и после этого начать оказывать.
Так получилось, что мы не получили заказ от города, но по-прежнему остаемся в реестре и видим в этом свои плюсы.
Стимул продолжать партнерство
Во-первых, для нас, как и для других НКО, статус поставщика соцуслуг – это возможность получать возмещение за оказанные услуги из бюджета Москвы. До того, как был сформирован реестр, правила диктовал закон о госзакупках. По нему было обязательным участие в конкурсах, иначе получить субсидию было невозможно.
Реестр определил список НКО, работа которых соответствует критериям, предъявляемым к организациям социального обслуживания.
≈ 500 детей живут в детских деревнях – SOS в России
Государство контролирует свои подотчетные учреждения. Но оно с недоверием относилось к частным организациям: будут ли они существовать, на какие средства? И тут важный момент: когда у нас подписан договор на субсидию и мы получаем возмещение – мы уверены в своей деятельности.
Обычно финансовый договор заключается на год. Подписывая его, НКО уверена, что «застрахована» в этом направлении работы деньгами из бюджета, а отношения государства и третьего сектора все больше и больше становятся доверительными.
Видимый сектор
Второе, почему нам важно быть в реестре, – благодаря этому НКО становится видимой, в том числе для потенциальных благополучателей и государственных органов. На мой взгляд, это плюс.
Стандарты оказания услуг в государственных и негосударственных учреждениях сближаются. Что-то мы берем у государства, что-то – оно у нас.
Так было с опытом детской деревни – сейчас он широко тиражирован, учтен при форматировании детских домов и работе центров содействия семейному воспитанию.
А еще, если ты находишься в реестре, выигрываешь в конкурсе Фонда президентских грантов и получаешь хорошие оценки по итогам реализации проекта, то это основание для включения в другой реестр – реестр социально ориентированных НКО. Этот статус позволяет получать субсидии по постановлениям правительства.
В 2020 году таких постановлений было много. Мы получили компенсацию за нерабочие дни и покупку СИЗов. В тот момент это было важно для НКО.
Не всегда фандрайзеры могут собрать достаточно средств для продолжения работы НКО. Бюджет с этой точки зрения более гарантированный источник.
Правовой вопрос
Есть несколько моментов, которые можно было бы усовершенствовать.
Если говорить про правовую составляющую, то хочется сравнить распределение благополучателей с системой госзакупок. В федеральном законе «О контрактной системе» прописано, что заказчики обязаны осуществлять закупки у малого предпринимательства и СО НКО в объеме не менее 25%.
Если в нашей сфере будет прописана обязанность размещать небольшую долю социального заказа у НКО, это было бы прекрасно.
Потому что с одной стороны, да, мы в реестре, но в настоящий момент не оказываем услуги. Если бы у государства была обязанность размещать определенную долю заказов у НКО, с моей точки зрения, это было бы правильно.
Планы на будущее
Ребенок обретает семью: как устроена жизнь в Детской деревне — SOS Подробнее
Мы бы хотели возобновить совместную работу с городом. Например, в районе Некрасовки у нас есть офис по профилактике социального сиротства. Мы могли бы там оказывать полустационарные услуги, заниматься с кровными семьями, которые оказались в трудной жизненной ситуации. Полустационар в Некрасовке – то, на что мы очень рассчитываем в плане сотрудничества с городом.
Также я очень рассчитываю, что с Нового года при помощи города и департамента мы разместим новую SOS-семью, где мама – сотрудник детской деревни – берет на воспитание несколько детей и занимается с ними. Но это только в планах, так что сильно углубляться в детали пока рано.
Для тех, кто еще не в реестре
Для НКО, которые только хотят войти в реестр, такой шаг – повышение планки делопроизводства, потому что без качественной отчетности проверки не пройти. Тут надо учиться, возможно, даже придется приспосабливать свой документооборот к новым требованиям.
Контроля становится больше, это необходимое условие. Но у НКО постоянно проходят налоговые проверки, проверки Роспотребнадзора и Госпожнадзора. Одной проверкой больше, одной меньше – с моей точки зрения, значения не имеет.
При этом в реестре повышается стандарт работы. Ты можешь масштабировать опыт, особенно когда работаешь с представителями государства и регионов. Потому что они берут от нас что-то передовое и везут в свои регионы.
Этот материал — часть проекта «НКО – провайдеры услуг и источник помощи», который АСИ реализует при поддержке Департамента труда и социальной защиты города Москвы. Другие новости и статьи о работе московских СО НКО можно прочитать по ссылке.
